Однажды основатель Royal Shakespeare Company Питер Холл прогуливался по Страдфорду-на-Эйвоне и повстречал классическую английскую старушку. Они поздоровались, произнесли приличествующие подобной встрече фразы, затем, дама, следуя правилам приличия, поблагодарила Холла за его спектакли, за эксперименты, которые он проводил в постановках по шекспировским пьесам, и в финале спросила: «Мистер Холл, новое прочтение — это, конечно, хорошо и необходимо, но не могли бы вы хотя бы раз в месяц ставить в репертуар спектакль, где можно было бы увидеть «настоящего» Шекспира? — Но миссис, — ответил режиссер, — кто же знает, какими были спектакли настоящего Шекспира? — Но мы-то с вами знаем», — лукаво подмигнув, сказала чопорная английская старушка.
Эта известная театральная байка вспомнилась мне во время премьеры по комедии «русского Шекспира» — А.Н. Островского в Театре им. Андрея Миронова «Не было ни гроша, да вдруг алтын».
Действительно, в последние годы на сценах самых разных театров мы видим комедии и драмы Островского, поставленные с ног на голову. В некоторых не говорят, а поют оперным голосом, где-то действие переносится в аэропорт и так далее, чего только не случается с героями классика в современном театре. И нет ничего удивительного в попытке приблизить вечные коллизии писателя к современности и новому театральному языку. Но вот увидеть «настоящего» Островского уже ни в Александринском, ни в Большом драматическом давно невозможно.
Театр им. Андрея Миронова по-прежнему отстаивает традиции актерского искусства и русского психологического театра, здесь режиссер Юрий Цуркану поставил спектакль, который дает нам классику в привычной форме. Это, конечно же, не старый театр с живописным задником, бытовизмом и классической скамеечкой, развернутой спинкой ко входу в комнату и анфас к зрителю, как играли во времена Щепкина в XIX веке. Цуркану — ученик Товстоногова, пользуется методом своего мастера — идет от автора пьесы. Художник Николай Слободяник — ученик Кочергина, в свою очередь, создал сценографию по заветам учителя, нагружая реалистический мир своей декорации, метафорой «темного царства» и дремучего леса, дополнив мир не слишком известной в наше время комедии образов из более популярных — «Грозы» и «Леса». Продолжая этот ряд, можно было бы добавить и «Бесприданницу», поскольку история о бедной невесте есть и в «Не было ни гроша…», но Слободяник обошелся без реки и парохода, оставив водной стихии лишь усталый питьевой фонтанчик с обязательным в таких случаях аляповатым львом. В этом отношении постановка Цуркану сделана очень чисто и точно. Сценография здесь не лезет вперед, а дополняет режиссуру, которая, в свою очередь, не мешает самовыражению актерского ансамбля. Сценограф со знанием дела создал пространство, режиссер так же профессионально поработал над тем, чтобы вдохнуть в него жизнь. А актеры с удовольствием играют свои роли!
Сюжет о скупце не появлялся на сценах петербургских театров, пожалуй, со времен знаменитого спектакля по комедии Мольера с Семеном Фурманом в главной роли и в постановке режиссера Геннадия Тростянецкого. История о жадности человеческой входит в число вечных сюжетов, комедии на эту тему были известны еще в древнем Риме. Не остался в стороне и русский театр, давший две классические пьесы. Первым — в цикле маленьких трагедий — патологическую жадность описал в «Скупом рыцаре» Пушкин, а спустя полвека свою версию представил создатель репертуара русского театра А.Н. Островский. Он написал уже по-настоящему русскую версию мольеровского «Скупого» или же римского «Клада» (здесь — кому как нравится).
Главного героя Михея Михеевича Крутицкого — бывшего взяточника, который затихарился, лег на дно и прикинулся бедняком, сыграл з. а. РФ Сергей Кузнецов. Неслучайный выбор. Сотрудничество режиссера и актера началось еще в «Плодах просвещения», где Кузнецов сыграл роль Звездинцева. Новый спектакль — пятая работа артиста в спектаклях Ю. Цуркану на сцене Театра им. Андрея Миронова.
Несмотря на внушительные физические данные, Кузнецов играет тему маленького человека. Его Крутицкий сродни подпольному миллионеру Корейко Ильфа и Петрова. Гнусавый, затюканный и до невозможности жадный герой перерастает в одержимого идеей убийцу в духе призрака Акакия Акакиевича Башмачкина. Михей, в конце концов, избавится от своей зависимости, правда, вместе с ней лишится и жизни, покончив с собой. Символично, что в последней сцене он появляется не в старой полинялой шинели, которая причинила столько бед его близким, а в новенькой белой.
Антитезой вечно ёрничающему герою С. Кузнецова режиссер сделал жену Михея — Анну (прекрасно выстроенная роль Елены Калининой). Она всю жизнь терпит от мужа, но, как верная собачка, не может и помыслить об иной доле. Даже, когда Михей заставляет племянницу (ту самую бедную невесту) идти побираться, Анна, искренне жалея девушку, все же не сможет противиться воле хозяина-мужа. Актриса Елена Калинина виртуозно играет рабскую зависимость. В ее героине: и любовь, и жалость к молодой, которую ждет та же судьба, и ненависть, и рабская жестокость. Калинина создала живой, узнаваемый образ задавленной нищетой бесправной русской женщины.
Молодая актриса Ангелина Столярова, исполнительница роли бесприданницы Насти, сыграла девушку, пережившеую полное крушение иллюзий. К финалу она из мечтательной барышни превращается в наученную жизнью богатую невесту, которая покупает себе мужа — безвольного Баклушина (в водевильном исполнении Романа Ушакова).
Еще одной актерской удачей спектакля стала роль Елеси в исполнении талантливого Александра Васильева (его яркие актерские работы постоянные зрители Театра Миронова могли видеть в постановках режиссера Влада Фурмана). Елеся из героя второго плана, какими часто становятся персонажи-влюбленные, не так подробно выписанные драматургом, стал одним из главных. Вначале кажется, что актер обречен играть весь спектакль роль юродивого, но Васильев делает своего героя эдаким Иванушкой-дурачком что вроде и глуп-глуп, а в финале оставляет всех позади, находит деньги и женится на Ларисе (острохарактерная роль Евгении Гагариной), в которую влюблен. Тон, найденный актером, сочетает полную наивность, покорность и придурковатость с простой, как из сказки, смекалкой. На этом сочетании Васильев выстраивает роль, разнообразит образ, написанный Островским, делает его гораздо более драматичным и привлекательным для зрителей.
Нельзя не отметить и замечательный дуэт комических старух в исполнении Татьяны Захаровой и з. а. РФ Валентины Паниной. Актрисы создали образы классических купчих-сплетниц из комедий Островского, колоритных и характерных. Вообще, что касается привычного комического, — в этом спектакле все на месте. А вот лирическое начало пока еще требует развития и роста.
Владимир Кантор, журнал «Петербургский театрал». 2023. №1. Январь-Февраль.
Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: www.spbcult.ru
Ваш комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться