Чудаки: неизвестные герои ленинградской культуры

Весной свет увидит новая книга «Чудаки города Ленинграда: «тихие» герои неофициальной культуры». Из издания читатели узнают о по-настоящему талантливых поэтах, музыкантах и художниках, которые жили в нашем городе, но, несмотря на свои дарования, большой известности не получили. 

Автор книги - Игорь Кузьмичёв - историк по образованию, достаточное количество времени отдавший журналистике. Он сотрудничал с такими изданиями как Time Out, In Style, Elle, Rolling Stone и другими. Ныне Кузьмичёв является автором популярного телеграм-канала «Здесь был Майк» и куратором выставки «Я знаю места», посвященной ленинградской богеме 60-70-х. Экспозиция проходит в KGallery. 

С Игорем мы познакомились на чердаке одного из «домов на ножках» на Новосмоленской набережной в середине 90-х годов. Там тогда располагалась студия 22-ого телеканала, где коллега работал, а я зашел к кому-то в гости. Четверть века спустя мы встречаемся вновь.

- Здесь и там просачивается информация о твоей книге, которая вот-вот увидит свет. «Чудаки города Ленинграда: «тихие» герои неофициальной культуры» - название красивое и зовущее к прочтению, о ком эта история? И что это? Роман, детектив, сухой исторический обзор, искусствоведение?

- Книга, действительно, должна выйти в ближайшее время в издательстве «ДА». Герои произведения - именно тихие. И если исходить из того, что существует несколько уровней известности, то эти люди плетутся в конце. Их имена знакомы немногим. Или - многим из немногих. Мне бы хотелось эту ситуацию изменить. 

Выбор персонажей - субъективный, я писал о тех, кого сам люблю и ценю. К тому же повороты их судеб насквозь литературны. Среди героев книжки - поэты Роальд Мандельштам, Александр Кондратов, Рид Грачёв, музыкант и художник Валерий Черкасов, художник Евгений Ротенберг. 

Книга захватывает порядка полувека, начиная с тридцатых годов и заканчивая восьмидесятыми. Это не сборник искусствоведческих эссе, а признание в любви. Форма - художественно-документальная, я тоже присутствую в произведении как один из персонажей. Это, в том числе, мое путешествие по городу, где вокруг ходят тени моих героев. Я тщательно смешал факты и предположения и сделал это совершенно сознательно. Использовал то, что нарабатывал постепенно, в течение последнего года. Собственно писание заняло около трех месяцев.

 - Твоя любимая история, используемая в книге? Подозреваю, их много, но все же, какую вспоминаешь чаще всего?

 - Их десятки. Пусть будет вот эта.

Стоял писатель Марамзин в Лавке писателей, разглядывал книги. Подошел поэт Рейн с большим портфелем и со всей силы ударил Марамзина этим портфелем по голове.

- Женя, за что?

- За то, что плохо пишешь.

- Твой телеграм-канал с одиннадцатью тысячами подписчиков носит, на первый взгляд, достаточно «зоопарковское» название «Здесь был Майк» (ленинградская рок-группа «Зоопарк», лидер - Михаил «Майк» Науменко, прим. ред.). Насколько тема шире творчества самого Науменко?

 - Название канала, как это бывает, не вмещает всю его суть и интересы. Они, конечно, шире. Содержание канала - жизнь ленинградской культуры второй половины XX века. Ну и без Майка здесь, разумеется, никак.

- Насколько мифологизирован ленинградский андеграунд? Прошло время, обычные во многих отношениях люди были почти канонизированы, возведены в статус легенд. К каким-то из кумиров относится «быть», к каким-то - «казаться», применим ли этот расклад к твоим героям?

 - Мифы - это прекрасно, они повышают привлекательность, помогают «продавать» культуру. А там уже дело каждого - просто очароваться условным Бродским как мифом или пойти дальше и копнуть глубже.

 - Кроме книги и «Здесь был Майк», что сейчас занимает твое время?

 - Периодические лекции. Следующая книжка. Чужие книжки. Ну и время само по себе, которое, оказывается, уходит.

 - Ностальгия по Ленинграду сквозит во всем, что ты сейчас делаешь. Что потерял город, кроме имени? И приобрел ли что-то, чего не было?

 - Не знаю, честно говоря. Все идет своим чередом. Времена меняются, насчет людей я бы поспорил. Был такой прекрасный фотограф Всеволод Тарасевич, он десятилетиями снимал Ленинград-Петербург. И если посмотреть на его снимки 50-х, 60-х, 70-х, 80-х и 90-х, станет ясно, что в целом ничего не меняется. Сегодняшний день становится историей, консервируется, и потом ты смотришь на снимки тех же девяностых - времени, которое помнишь - и понимаешь, что они вполне в ряду с фотографиями предыдущих десятилетий. Все сглаживается. И оказывается, что современность просто еще один набор открыток.

 - Не могу не спросить о твоем участии в музыкальном коллективе «Ниагара», выступавшем в суровых 90-х? Чем он был для тебя тогда? Почему не продолжил играть? Почему вы с ребятами не устроили, как это сейчас стало модно, реюнион?

 - В 90-х это было не увлечением, а главным занятием, страстью, делом - всем, чем угодно. Хотя у меня и тогда были мысли - а что дальше? А дальше - воспоминания и собственные старые записи. Сценарий, общий для многих, кто в юности занимался музыкой, но не доплыл до нужного буйка. В «Ниагаре» мы сперва пели на английском, но это продолжалось не очень долго, пожалуй, только первый год, потом перешли на русский. В 1994-ом выпустили альбом Around My Head, он вышел на тогда самом массовом носителе – аудиокассете. Что касается реюниона, думаю, он никому не нужен. Тем более, некое воссоединение у нас было, но вспомнил я о нем только сейчас. Что подтверждает предыдущий тезис.

 - Как бы ты оценил положение дел в городской культуре? Синусоида сейчас на спуске или подъеме?

 - Я опять же уверен, что в культуре ничего особенно не меняется. Какие-то блоки отваливаются, но в целом все бежит по кругу. Конкретно за петербургскими культурными делами я не сильно слежу - наблюдаю, скорее, за всем, что вообще происходит в культуре. Пишутся хорошие книжки, скажем, роман Шамиля Идиатуллина «До февраля» или «Последний день лета» Андрея Подшибякин. Это прекрасные книги, также как и «Гвардия советской литературы» Васькина. Снимается и хорошее кино, я бы отметил «Снегирь» Бориса Хлебникова, «Блондинку» Павла Мирзоева, последнюю экранизацию романа «Мастер и Маргарита», сериалы «1703» или «Убить Риту». Про остальное, к сожалению, не знаю. А вот музыка, на мой взгляд, сейчас как раз тот самый блок, который отваливается - в том смысле, что он больше не играет такой важной роли, как прежде. Но возможно, мне это просто кажется. Надеюсь, что так.

Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: spbcult.ru