В нашем городе около 200 театров, но есть среди них один, в каждом спектакле которого вместе со взрослыми актерами играют дети. Это Санкт-Петербургский государственный детский музыкальный театр «Карамболь». В завершении его 33 сезона «Культура Петербурга» встретилась с директором и художественным руководителем театра Ириной Брондз.
- А как возникла идея создания детского музыкального театра?
- Я - выпускница Ленинградской консерватории. В ней я получила профессии музыковеда, органистки, пианистки. Много лет работала в разных жанрах, а еще активно писала музыку, в том числе для детей.
Многие мои песни пели такие звезды нашей эстрады, как Эдуард Хиль и Катя Семёнова, Азиза и Игорь Скляр. Я и сама была автором-исполнителем в «Ленконцерте», ездила с гитарой по городам и весям и пела свои песни. В них зачастую были театральные сюжеты, целые истории в песнях. А когда решили создать театр, начала писать музыку для спектаклей. Тогда я даже представить себе не могла, что мои работы будет ожидать такой успех, и мы дойдем до Национальной Театральной премии «Золотая Маска».
- Мы никогда просто так ничего не ставим. Каждый спектакль несет некие идеи и воспитательные цели. Просто мы об этом не говорим, а играем и поем. И это доходит гораздо лучше, чем, если бы мы сказали: «Делай это, а вот этого - не делай». Мы рассказываем о глобальных вещах, но очень простым языком, стараясь воплощать идеи в высокохудожественной форме. В финале зрители часто плачут, потому что сочувствуют кому-то из героев, сожалеют о собственных неправильных поступках, в связи с показанным на сцене. Дети считывают первый план, взрослые - второй - третий.
Наши спектакли эксклюзивны. Ведь то, что идет у нас, процентов на 95 не идет нигде. Несколько раз мы переносили на сцену театра фильмы. Например, «Мэри Поппинс, до свидания!», «Король-олень» и другие.
- Легко ли делать из сценария фильма - сценарий спектакля?
- Нелегко. Мы впервые в России сыграли на сцене «Шербурские зонтики» Мишеля Леграна. Первые поставили «Мэри Поппинс, до свидания!». Это было 20 лет назад. Только что отмечали юбилей спектакля, который предваряло поздравительное слово Максима Дунаевского. Чтобы воплотить киносценарий на сцене, требовалось дописать ряд композиций. Я как музыкант помогала Дунаевскому. Теперь, как сказал Максим Дунаевский, он даже не знает, в каком количестве театров по всей стране идет спектакль про Мэри Поппинс. Но мы были первыми!
Если первые годы мы работали исключительно на моей музыке, то потом, когда стало понятно, что труппа растет, для расширения репертуара начали ставить произведения разных авторов. Сейчас в нашем репертуаре присутствует музыка известных отечественных композиторов, зарубежная классика мюзикла, в том числе музыкальные фильмы.
«Карамболь» перенес на сцену ряд отечественных фильмов. Например, «Человека- амфибию» с музыкой Андрея Петрова. Тогда для мюзикла нам тоже потребовалось написать несколько номеров. В работе над музыкой мне помогал Эдуард Анатольевич Хиль, который в 60-е годы пел много песен Петрова. Исполнитель поделился со мной своими записями. Вдова композитора - Наталья Ефимовна Петрова дала пластинки и нотный материал с мелодиями Андрея Павловича, чтобы создать клавир спектакля. Музыка из кинофильма была соединена с темами песен Андрея Петрова 60-х годов, а Юрий Энтин написал к нашему мюзиклу тексты.
Похожая история произошла и с «Королем-оленем». Тогда нас поддержала Вера Таривердиева - вдова композитора, которая разрешила использовать музыку из фильма для создания театрального мюзикла.
- Обычно функции директора и худрука разделены. Их выполняют два разных человека. Вы занимаетесь и тем, и другим: и творчеством, и организационной работой. Одно другому не мешает?
- В свое время я не имела возможности размышлять: мешает мне это или нет. Если учесть те условия, в которых мы возникли, нужно было очень любить свое дело, чтобы им заниматься. Поначалу у нас не было ни денег, ни своего здания. Пришлось взять на себя обе функции.
- А когда у «Карамболя» появился собственный дом?
- В 2007-м. То есть первые 17 лет мы жили без дома - переходили из помещения в помещение. А потом нам передали бывший ДК Ногина. С тех пор прошло более 15 лет, но наше здание так и не было отремонтировано. В нем мы репетируем, а выступаем на разных площадках: в ДК Ленсовета, в КЗ у Финляндского, во Дворце искусств Ленинградской области (бывший ДК Горького) и др.. В своем помещении мы будем давать спектакли, когда это историческое здание 1903 года постройки будет отреставрировано и пройдет необходимую реконструкцию.
Кстати, здание имеет любопытную историю. Оно является памятником федерального значения, построенным семейством Бахов, знаменитыми обрусевшими немцами, создавшими в свое время целый ряд архитектурных памятников в Санкт-Петербурге. Изначально это строение с лепниной, прекрасным залом и красивой лестницей открылось как Дом культуры для рабочих и служащих фабрики Гознак, затем стало ДК Ногина. Позднее по этим ступенькам ходили дирижер Евгений Мравинский и актер Сергей Юрский, режиссер Рудольф Фурманов…
Сейчас готовится уже третий(!) вариант проекта реставрации этого здания. Надеюсь, в отличие от предыдущих, этот вариант будет реализован.
- Не знаю, единственный ли…
После появления нашего театра первые два года мы играли без детей. На сцене выступали взрослые актеры, пришедшие к нам из разных театров. А когда в 1992-м я написала спектакль «Белоснежка и семь гномов» (мы за него, кстати, получили диплом лауреата фестиваля «Театры Санкт-Петербурга - детям»), подумала, хорошо бы, чтобы на сцену вышли ребятишки. Тогда мы объявили конкурс, и к нам пришло много талантливых детей. Но, тем не менее, в процессе репетиций стало ясно, что для детей это сложно: многоголосье требует длительных репетиций.
И тогда было принято решение: главные партии исполнят взрослые, а детишки будут играть зверушек, птичек, цветочки. И с этого момента началось участие детей в наших постановках.
- Что было потом?
- Мы начали заниматься детьми. Это оказалось очень сложно: ты ставишь спектакль – вкладываешься, а потом дети вырастают: у мальчиков начинается мутация голоса, какое-то время они не могут петь, потом поют более взрослыми голосами. Через несколько лет все приходится начинать сначала. Когда «Карамболь» отмечал 25-летие театра, приехали бывшие юные артисты, многие из которых стали профессионалами, они привели с собой уже своих детей. И наши бывшие воспитанники, стоя на сцене, говорили, что, не будь «Карамболя», их жизнь была бы совершенно иной.
Эти люди - фанаты, болеющие театром. Даже если бы они не стали актерами, у них все равно была бы другая структура души. Для нас это очень важно. Нужно правильно выстраивать взаимоотношения с детьми и между детьми. Обсуждать с ними вопросы, поднятые в спектакле, иногда доверять старшим детям проводить распевки у младших. Чтобы дети поддерживали и помогали друг другу. Ведь все малыши немножко обезьянки, которым так хочется быть такими же, как старшие дети и взрослые артисты. Даже если младшие не заняты в спектакле, они знают материал спектакля назубок и делают это ОЧЕНЬ мило. Иногда они стоят в кулисах и повторяют за старшими. Мы время от времени снимаем эти моменты на видео. Когда дети вырастут - это будет бесценный архив.
- Как ребятишки попадают в «Карамболь»?
- Каждый год мы проводим кастинг. Приглашаем детей в возрасте с 6 лет. Смотрим, как они поют и танцуют, а самых талантливых зачисляем и начинаем учить. Все дети считаются юными артистами нашего театра. В детской части труппы - 30-35 детей. На сцене их одновременно 12-13 человек.
- Как Вы выбираете детей на кастинге? Когда ребенку 6-7 лет, можно понять: есть ли у него музыкальный слух. Но предсказать наличие голоса достаточно сложно.
- Во-первых, у меня интуиция. А, во-вторых, голос у ребенка - понятие весьма относительное. Обычно мы делаем ставку на музыкальный слух, чувство ритма и артистичность.
Дети очень быстро растут. И к тому моменту, когда будут выглядеть на сцене как взрослые, они должны многое уметь. Поэтому лучше, когда они начинают сызмальства: с 6,7,8 лет. Поначалу они выходят в маленьких эпизодах. Постепенно их уровень становится все выше, работы - ярче. Мы много с ними занимаемся. Очень любим детей, но держим их в рамках. Ребята знают: это профессиональный театр. А любая роль, дающая возможность выйти на сцену с профессиональными артистами, большая честь.
- А сколько у Вас взрослых?
- В штате более 30 артистов, 10 - балетных и 27 музыкантов оркестра. Кстати, наш оркестр высоко оценили Мишель Легран, Александр Зацепин и другие композиторы. А Максим Дунаевский сказал: «У вас оркестр лучше, чем на Бродвее». Он ведь жил 10 лет в Америке.
- Не так давно я говорила с режиссером Молодежного театра на Фонтанке - с Семёном Яковлевичем Спиваком. Он сказал, что ставит свои спектакли год - полтора. В вашем актерском составе много детей, а им, видимо, требуется много репетиций. Сколько готовится каждая постановка? Сколько спектаклей в репертуаре?
- В среднем мы ставим один спектакль в сезон. Итого, в нашем репертуаре около 30 постановок. Мы редко снимаем спектакли с репертуара. Если постановка хорошо идет, играем ее долго.
Над постановкой работаем в среднем 3-4 месяца. Бывает и 9, но это уже скорее исключение. Хотя, чтобы пропустить произведение через себя, выучить многоголосные хоры и танцы, требуется время.
Что касается детей, времени для их подготовки к роли необходимо много. Наш секрет в том, что мы очень внимательно отслеживаем прогресс, который происходит у детей. Как только видим, что ребенок способен ярко проявить себя в эпизодах, даем ему ведущие роли. Для этого нужен не только талант. Ребенок должен не бояться сцены, а еще - хорошо учиться в своей общеобразовательной школе. Это наше обязательное условие.
Дети-спортсмены и дети-артисты - это особые дети. И у них особая жизнь.
- А театр - это средство от застенчивости детей?
- Театр - это чудесное средство, чтобы человек стал человеком. Это касается и тех, кто на сцене, и тех, кто в зале.
Я все время думаю: ведь нет плохих детей. Откуда же берутся плохие взрослые? Может, кого-то недолюбили. Мы с любовью обращаемся и к тем, кто на сцене, и к тем - кто в зале.
- Вашему театру более 30 лет. Жизнь за это время очень изменилась. Вы говорите, что репертуарные спектакли не сходят с вашей сцены. Чтобы постановки приобрели актуальность, Вы ставите в них новые акценты?
- Мы вводим в состав новых артистов, и спектакль меняется. А так как упор в литературных первоисточниках спектаклей мы делаем преимущественно на классику, допустим, на Чуковского, Гайдара, то время на эти работы не влияет. На этих произведениях росли наши бабушки, и будут расти наши внуки. Потому что это потрясающая литература.
«Тогда я даже представить себе не могла, что мои работы будет ожидать такой успех»
- Изначально, в 1990 году, мы жили в полуподвальном, малюсеньком помещении, - рассказывает Ирина Дмитриевна. - Репетировали там первые два спектакля. А когда со своим спектаклем «Свинопас» вышли на сцену Камерного зала Капеллы и увидели, как нас принимает зритель, осознали - мы нужны. Мы состоялись, как театр.- А как возникла идея создания детского музыкального театра?
- Я - выпускница Ленинградской консерватории. В ней я получила профессии музыковеда, органистки, пианистки. Много лет работала в разных жанрах, а еще активно писала музыку, в том числе для детей.
Многие мои песни пели такие звезды нашей эстрады, как Эдуард Хиль и Катя Семёнова, Азиза и Игорь Скляр. Я и сама была автором-исполнителем в «Ленконцерте», ездила с гитарой по городам и весям и пела свои песни. В них зачастую были театральные сюжеты, целые истории в песнях. А когда решили создать театр, начала писать музыку для спектаклей. Тогда я даже представить себе не могла, что мои работы будет ожидать такой успех, и мы дойдем до Национальной Театральной премии «Золотая Маска».
Когда у тебя выбора нет
- На Ваш взгляд, почему спектакли «Карамболя» так любят зрители?- Мы никогда просто так ничего не ставим. Каждый спектакль несет некие идеи и воспитательные цели. Просто мы об этом не говорим, а играем и поем. И это доходит гораздо лучше, чем, если бы мы сказали: «Делай это, а вот этого - не делай». Мы рассказываем о глобальных вещах, но очень простым языком, стараясь воплощать идеи в высокохудожественной форме. В финале зрители часто плачут, потому что сочувствуют кому-то из героев, сожалеют о собственных неправильных поступках, в связи с показанным на сцене. Дети считывают первый план, взрослые - второй - третий.
Наши спектакли эксклюзивны. Ведь то, что идет у нас, процентов на 95 не идет нигде. Несколько раз мы переносили на сцену театра фильмы. Например, «Мэри Поппинс, до свидания!», «Король-олень» и другие.
- Легко ли делать из сценария фильма - сценарий спектакля?
- Нелегко. Мы впервые в России сыграли на сцене «Шербурские зонтики» Мишеля Леграна. Первые поставили «Мэри Поппинс, до свидания!». Это было 20 лет назад. Только что отмечали юбилей спектакля, который предваряло поздравительное слово Максима Дунаевского. Чтобы воплотить киносценарий на сцене, требовалось дописать ряд композиций. Я как музыкант помогала Дунаевскому. Теперь, как сказал Максим Дунаевский, он даже не знает, в каком количестве театров по всей стране идет спектакль про Мэри Поппинс. Но мы были первыми!
Если первые годы мы работали исключительно на моей музыке, то потом, когда стало понятно, что труппа растет, для расширения репертуара начали ставить произведения разных авторов. Сейчас в нашем репертуаре присутствует музыка известных отечественных композиторов, зарубежная классика мюзикла, в том числе музыкальные фильмы.
«Карамболь» перенес на сцену ряд отечественных фильмов. Например, «Человека- амфибию» с музыкой Андрея Петрова. Тогда для мюзикла нам тоже потребовалось написать несколько номеров. В работе над музыкой мне помогал Эдуард Анатольевич Хиль, который в 60-е годы пел много песен Петрова. Исполнитель поделился со мной своими записями. Вдова композитора - Наталья Ефимовна Петрова дала пластинки и нотный материал с мелодиями Андрея Павловича, чтобы создать клавир спектакля. Музыка из кинофильма была соединена с темами песен Андрея Петрова 60-х годов, а Юрий Энтин написал к нашему мюзиклу тексты.
Похожая история произошла и с «Королем-оленем». Тогда нас поддержала Вера Таривердиева - вдова композитора, которая разрешила использовать музыку из фильма для создания театрального мюзикла.
- Обычно функции директора и худрука разделены. Их выполняют два разных человека. Вы занимаетесь и тем, и другим: и творчеством, и организационной работой. Одно другому не мешает?
- В свое время я не имела возможности размышлять: мешает мне это или нет. Если учесть те условия, в которых мы возникли, нужно было очень любить свое дело, чтобы им заниматься. Поначалу у нас не было ни денег, ни своего здания. Пришлось взять на себя обе функции.
- А когда у «Карамболя» появился собственный дом?
- В 2007-м. То есть первые 17 лет мы жили без дома - переходили из помещения в помещение. А потом нам передали бывший ДК Ногина. С тех пор прошло более 15 лет, но наше здание так и не было отремонтировано. В нем мы репетируем, а выступаем на разных площадках: в ДК Ленсовета, в КЗ у Финляндского, во Дворце искусств Ленинградской области (бывший ДК Горького) и др.. В своем помещении мы будем давать спектакли, когда это историческое здание 1903 года постройки будет отреставрировано и пройдет необходимую реконструкцию.
Кстати, здание имеет любопытную историю. Оно является памятником федерального значения, построенным семейством Бахов, знаменитыми обрусевшими немцами, создавшими в свое время целый ряд архитектурных памятников в Санкт-Петербурге. Изначально это строение с лепниной, прекрасным залом и красивой лестницей открылось как Дом культуры для рабочих и служащих фабрики Гознак, затем стало ДК Ногина. Позднее по этим ступенькам ходили дирижер Евгений Мравинский и актер Сергей Юрский, режиссер Рудольф Фурманов…
Сейчас готовится уже третий(!) вариант проекта реставрации этого здания. Надеюсь, в отличие от предыдущих, этот вариант будет реализован.
«Дети-спортсмены и дети-артисты - это особые дети»
- Вы - единственный театр в городе, в котором, кроме взрослых артистов, играют дети?- Не знаю, единственный ли…
После появления нашего театра первые два года мы играли без детей. На сцене выступали взрослые актеры, пришедшие к нам из разных театров. А когда в 1992-м я написала спектакль «Белоснежка и семь гномов» (мы за него, кстати, получили диплом лауреата фестиваля «Театры Санкт-Петербурга - детям»), подумала, хорошо бы, чтобы на сцену вышли ребятишки. Тогда мы объявили конкурс, и к нам пришло много талантливых детей. Но, тем не менее, в процессе репетиций стало ясно, что для детей это сложно: многоголосье требует длительных репетиций.
И тогда было принято решение: главные партии исполнят взрослые, а детишки будут играть зверушек, птичек, цветочки. И с этого момента началось участие детей в наших постановках.
- Что было потом?
- Мы начали заниматься детьми. Это оказалось очень сложно: ты ставишь спектакль – вкладываешься, а потом дети вырастают: у мальчиков начинается мутация голоса, какое-то время они не могут петь, потом поют более взрослыми голосами. Через несколько лет все приходится начинать сначала. Когда «Карамболь» отмечал 25-летие театра, приехали бывшие юные артисты, многие из которых стали профессионалами, они привели с собой уже своих детей. И наши бывшие воспитанники, стоя на сцене, говорили, что, не будь «Карамболя», их жизнь была бы совершенно иной.
Эти люди - фанаты, болеющие театром. Даже если бы они не стали актерами, у них все равно была бы другая структура души. Для нас это очень важно. Нужно правильно выстраивать взаимоотношения с детьми и между детьми. Обсуждать с ними вопросы, поднятые в спектакле, иногда доверять старшим детям проводить распевки у младших. Чтобы дети поддерживали и помогали друг другу. Ведь все малыши немножко обезьянки, которым так хочется быть такими же, как старшие дети и взрослые артисты. Даже если младшие не заняты в спектакле, они знают материал спектакля назубок и делают это ОЧЕНЬ мило. Иногда они стоят в кулисах и повторяют за старшими. Мы время от времени снимаем эти моменты на видео. Когда дети вырастут - это будет бесценный архив.
- Как ребятишки попадают в «Карамболь»?
- Каждый год мы проводим кастинг. Приглашаем детей в возрасте с 6 лет. Смотрим, как они поют и танцуют, а самых талантливых зачисляем и начинаем учить. Все дети считаются юными артистами нашего театра. В детской части труппы - 30-35 детей. На сцене их одновременно 12-13 человек.
- Как Вы выбираете детей на кастинге? Когда ребенку 6-7 лет, можно понять: есть ли у него музыкальный слух. Но предсказать наличие голоса достаточно сложно.
- Во-первых, у меня интуиция. А, во-вторых, голос у ребенка - понятие весьма относительное. Обычно мы делаем ставку на музыкальный слух, чувство ритма и артистичность.
Дети очень быстро растут. И к тому моменту, когда будут выглядеть на сцене как взрослые, они должны многое уметь. Поэтому лучше, когда они начинают сызмальства: с 6,7,8 лет. Поначалу они выходят в маленьких эпизодах. Постепенно их уровень становится все выше, работы - ярче. Мы много с ними занимаемся. Очень любим детей, но держим их в рамках. Ребята знают: это профессиональный театр. А любая роль, дающая возможность выйти на сцену с профессиональными артистами, большая честь.
- А сколько у Вас взрослых?
- В штате более 30 артистов, 10 - балетных и 27 музыкантов оркестра. Кстати, наш оркестр высоко оценили Мишель Легран, Александр Зацепин и другие композиторы. А Максим Дунаевский сказал: «У вас оркестр лучше, чем на Бродвее». Он ведь жил 10 лет в Америке.
- Не так давно я говорила с режиссером Молодежного театра на Фонтанке - с Семёном Яковлевичем Спиваком. Он сказал, что ставит свои спектакли год - полтора. В вашем актерском составе много детей, а им, видимо, требуется много репетиций. Сколько готовится каждая постановка? Сколько спектаклей в репертуаре?
- В среднем мы ставим один спектакль в сезон. Итого, в нашем репертуаре около 30 постановок. Мы редко снимаем спектакли с репертуара. Если постановка хорошо идет, играем ее долго.
Над постановкой работаем в среднем 3-4 месяца. Бывает и 9, но это уже скорее исключение. Хотя, чтобы пропустить произведение через себя, выучить многоголосные хоры и танцы, требуется время.
Что касается детей, времени для их подготовки к роли необходимо много. Наш секрет в том, что мы очень внимательно отслеживаем прогресс, который происходит у детей. Как только видим, что ребенок способен ярко проявить себя в эпизодах, даем ему ведущие роли. Для этого нужен не только талант. Ребенок должен не бояться сцены, а еще - хорошо учиться в своей общеобразовательной школе. Это наше обязательное условие.
Дети-спортсмены и дети-артисты - это особые дети. И у них особая жизнь.
- А театр - это средство от застенчивости детей?
- Театр - это чудесное средство, чтобы человек стал человеком. Это касается и тех, кто на сцене, и тех, кто в зале.
Я все время думаю: ведь нет плохих детей. Откуда же берутся плохие взрослые? Может, кого-то недолюбили. Мы с любовью обращаемся и к тем, кто на сцене, и к тем - кто в зале.
- Вашему театру более 30 лет. Жизнь за это время очень изменилась. Вы говорите, что репертуарные спектакли не сходят с вашей сцены. Чтобы постановки приобрели актуальность, Вы ставите в них новые акценты?
- Мы вводим в состав новых артистов, и спектакль меняется. А так как упор в литературных первоисточниках спектаклей мы делаем преимущественно на классику, допустим, на Чуковского, Гайдара, то время на эти работы не влияет. На этих произведениях росли наши бабушки, и будут расти наши внуки. Потому что это потрясающая литература.
Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: www.spbcult.ru
Ваш комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться